– Почему не зову? Зову. Во, слушай…
Макс откашлялся и заорал во все горло:
– Алка-а-а!!! Кно-о-о-пка-а-а!!! Вы-хо-ди за меня-а-а!!!
– Псих, соседи ментов позовут!
Алла раскраснелась и стояла, картинно зажав уши. Ей было чертовски приятно, что ее так громко, четко и однозначно зовут замуж. Причем не в первый уже раз. В четвертый.
Первый раз был давно, когда она ждала Макса перед входом в клуб, замерзла, а он опоздал и вместо извинения – «Алка, а выходи за меня замуж!».
Второй – в машине, год назад, по дороге в Вологду, после песни по радио «Я на тебе никогда не женюсь».
Третий – на свадьбе у Боярских, зимой, при всех, когда букет ловили. Но вот зима уже прошла, дождь миновал, перестал; цветы показались на земле, смоковницы распустили свои почки…
И вот он, четвертый – в ванне. То есть в ванной.
– Ментам тоже нальем! Выходи за меня, голубица моя в ущелии скалы под кровом утеса! Покажи мне лице твое, дай мне услышать голос твой, потому что голос твой сладок, и лице твое приятно!
Алла не против была выйти замуж хоть сегодня, хоть вчера. Но у Макса принцип – сначала защита диссертации, потом они едут к каким-то мистическим Белым Камням, вокруг которых Максиму позарез надо обойти три раза, и тогда можно сразу в ЗАГС. Дурдом на выезде, честное слово! Алка предполагала, что бебик может ускорить этот процесс. Но бебик почему-то никак не получался, хотя противозачаточные таблетки она давно таскала в сумочке только для видимости…
– Ну ты и шут!
– Это не я, это, меж проч, Соломон! Песнь песней, классика!
– Ааа, ясно. Я не читала, к сожалению.
– Ну и хорошо. Зачем тебе эту белиберду читать? Тебе ж с Вигнатей идеологически-умные беседы не надо поддерживать.
– А, так это из Библии?
– Нуда, я ж говорю: Соломон, Песнь песней.
– А я подумала, что раз Соломон – то из Тысячи и одной ночи… Интересно, скоро у твоей бабушки этот заклин пройдет?
– Скоро, скоро. Судя по ее возрасту, и у нее скоро все пройдет, и для нее все пройдет. Вообще вэ-сэ-ё.
– Макс, ты недобрый!
– Спокуха, я не добрый, но реалистичный. Моей бабушке – семьдесят два, а средняя продолжительность жизни в странах восточной Евро… Слушай, это полотенце – мое или твое?
– Твое.
Макс наконец вылез из ванны, обмотался полотенцем и подошел к зеркалу. Зазеркалье – это пример мнимого шестимерного пространства. Такое пространство легче себе представить, чем пространство этого Моора!
Голубица со сладким голосом и приятным «лицем» тоже подошла к зеркалу и стала рядом со своим голубком. Свежий и ровный загар у нее, загар и облупленный нос у него… Если у них будет мальчик, и он будет умным и красивым в папу, а здравомыслящим и гламурным в маму, то это будет лучший в мире бебик, ага! Странно, что она не беременеет. Вроде все в порядке, а…
Почему шестимерное пространство представить проще, чем четырехмерное? Из-за того, что в мире существуют зеркала? Или наш мозг так устроен…
– Взять?
– Кого?
– Макс! Твоя мобилка вопит, ты что, не слышишь?
– Точно. Возьми, это Вигнатя.
Алла вздохнула и вышла из ванной. Макс – большой ребенок, это навсегда. Засмотреться на свою девушку в зеркало и не услышать мобилки – это ж надо! «Бабушки, бабушки, бабушки-старушки! Бабушки, бабушки, ушки на макушке!» – издевательски продолжал трещать телефон.
– Скажи, что я позже ей перезвоню! – вдогонку Алке и «бабушкам» крикнул Макс.
Болтать сейчас с шибанутой «предкой» ему ни капельки не хотелось. Идти к Соколовым тоже не хотелось, если честно. То есть – хотелось, но не прямо сейчас, а попозже. А сейчас бы залезть в интернет, попробовать все-таки разобраться с это Финслеровой геометрией. Алка думает, что он работает над диссером. Все бабы, даже такие суперские, как Алка, – дуры дурами. Какие еще инки и мнимые пространства для работы, если диссер у него – по политологии?!
– Мась, она просит, чтобы ты позвонил ей сразу, как только сможешь. Это что-то срочное. Она так и сказала, странно сказала – «истинно срочное».
– Истина где-то там… – пробормотал в ответ Макс, натягивая на небрежно вытертый торс свежую футболку. – Как книга за семью печатями.
– Что?
– Это сериал такой был, – пояснил Макс. – Старый сериал. Дэвид Духовный в главной роли. Фраза оттуда.
– Да, помню. Икс-файлс. Я маленькая еще была, но смотрела. А бабулька твоя при чем? Думаешь, она по поводу сериала звонила?
«Кошмар, на ком я собираюсь жениться?» – мимоходом подумал Макс.
– Не знаю. Ладно. Позвоню я ей, конечно. Сейчас позвоню. Твои ногти там как, высохли? Идем, что ли…
……………………………………………………………………………..
Журнал maks_abs
Создан 2007-01-02 17:07:35 (#1280***), обновлялся 2010-**-**
540 комментариев получено, 966 комментариев отправлено
Постоянный аккаунт
275 записей в журнале, 109 меток, 6 записей в избранном, файлов в фотоальбоме:
100+, 5 виртуальных подарков, 12 картинок пользователя
Основное:
Имя – Максим Богачев
Дата рождения:
О себе: я есть
Интересы (24): ***
Связаться:***
Друзья (читать записи):
Друзья (202): ***
Взаимные друзья (154): ***
Также в друзьях у (85): ***
………………………………………………………………………………………
Глава 5. Из костей и праха
– Б создал Адама из праха. А Еву – из ребра
– Да это я знаю… Штоли праха не хватило?)))
– Имхо кость прочнее!;)
– Бедняга Адам
– ???
– Ну походу больно ж
– Спокуха, ампутация шла при наркозе! Дословно: и навел Г. Б. на чела крепкий сон…
– Гребенщиков-то при чем???
– Какой еще Гребенщиков??????
– БГ
– Ева!!! Я написал не БГ, а ГБ – Господь Бог!
– О черт! Не путай меня! Пиши или Б или Г!!!
«История с ребром»
Первая книга Моисеева. Бытие. Глава 2
Бабушка вернулась под утро. Стас спал. Салим тоже замер под одеялом, старясь дышать бесшумно. Салиму показалось, что от бабушки пахнет кладбищем. Но не могла же она провести ночь на кладбище?! С другой стороны, а где еще? Уходя, бабушка сказала, что идет в храм. Но разве церкви по ночам работают? Нет, конечно. У попов, как у всех обычных людей, должен быть рабочий день, обеденный перерыв, вечера свободные…
Бабушка на цыпочках прошла в комнату, подошла к Стасу, смахнула крошку с простыни. А может, и не крошку, – разве в полутьме сквозь прищуренные веки разглядишь? Потом бабушка тихонько всхлипнула, поправила одеяло и направилась к Салиму. Салим плотно закрыл глаза и замер окончательно.
«Интересно, – устало подумал он, – а выходные у попов бывают? Должны быть…» О матери и о том, что произошло, Салим думать не мог. Не мог – и все тут. Не получалось. Бабушка подошла совсем близко. Салим чувствовал тяжелый, землистый запах ее юбки.
– Не спишь? – осторожно, неуверенно спросила бабушка.
«Сплю!» – мысленно ответил Салим. Бабушка постояла-постояла рядом и ушла. Салим потихоньку открыл глаза. Бабушка стояла на прежнем месте.
– Ты вот что, – зашептала бабушка. – Поговорить надо. Пока малой не проснулся.
Салим сел на кровати. У них так никто про младших братьев не говорил – «малой». Слово было непривычное, как и сама бабушка Вера, приехавшая из неведомого далекого города, который назывался Елец. «Звонит Елец – нам капец», – вздыхала неизменно мама, когда соседка с четвертого этажа звала ее к телефону. А потом и им, наконец, установили телефон. И привычную фразу мама стала повторять после окончания разговора. Уже вроде и не к месту, а так, по старой привычке. Бабушка звонила регулярно, четыре раза в год: на Новый год, на день рождения мамы, на день рождения Стаса и за день до своего собственного дня рождения. За день – специально, чтобы мама Салима «ради старухи не тратилась». День рождения Салима был спустя две недели после маминого, поэтому Салима бабушка поздравляла с мамой за компанию. И поэтому получалось, что Салима бабушка вроде и не поздравляла. Да больно ему и надо! В этом году они впервые сами позвонили бабушке на дэ-рэ. А ее не оказалось дома…